— Мы производим её больше, чем нам нужно, исходя из количества жителей. Например, собрали 3,3 млн тонн зерна, внутренняя потребность составляет 2,2 млн тонн. При этом своей муки не хватает. В основном зерно годится только в качестве корма животным. Понимая это, ищем инвестпроекты для строительства мельниц. Достаточно много произвели сахарной свеклы – свыше 1,7 млн тонн. Это – более 200 тысяч тонн белого сахара. Внутреннее потребление не превышает 90 тысяч тонн. Хороший урожай неизменно ведет к падению рыночной цены.

— В 2017 году мы продали сельхозпродукции на экспорт на 37 млн долларов США. В 2018 г. – на 76 млн в 16 стран мира. В этом ожидаем на 91 млн. К 2025 году показатель должен вырасти до 230 млн. И это, действительно, помогает аграриям остаться на плаву, когда высокий урожай и цены на внутреннем рынке падают. Но мы контролируем, чтобы в республике осталось достаточное количество запасов. Сейчас из-за дефицита за рожь дают исторический ценовой максимум – 12 рублей за килограмм. Дороже пшеницы стоит. Конечно, у наших производителей есть соблазн продать её на экспорт подороже. Но в Башкирии есть предприятия, зависящие от этой культуры. Мы посмотрели, сколько нам необходимо. Общаемся с аграриями, чтобы зарезервировали, всё не вывезли.

— Возглавив Минсельхоз, я говорил, что пора менять традиционную структуру сельского хозяйства. Резко сделать это мы не можем, но постепенно убеждаем аграриев вводить такие культуры, как рапс, лён, соя, чтобы они были в рынке. Это раз. Во-вторых, учим считать себестоимость. Если мы получаем себестоимость ниже рыночной, то можем спокойно конкурировать с производителями других регионов. Зерно, подсолнечник, сахарная свекла остаются как костяк сельского хозяйства республики, но мы добавили рапс. Сегодня больше 51 тысячи тонн рапса вырастили, часть переработали на Чишминском маслозаводе и отправили за рубеж. Благодаря появлению рапса к нам зашли 4 трейдера, которые скупают его у аграриев.

Себестоимость его еще ниже, чем у рапса. Нам стало интересно, куда, в итоге, попадает наш лён? Оказывается, в Бельгию, на завод по производству косметики, лаков и красок. Мы поставляем им лен, а обратно покупаем лаки и краски. Считаем это несправедливым. Поэтому ищем инвесторов, которые построили бы у нас завод по переработке льна. Две маржинальные культуры уже «полетели».

— Наши фермеры и агрокомпании очень консервативные, но слышащие. Мы проводим много семинаров, мероприятий. Есть программа 1000 агрономов. Ежегодно собираемся в феврале, обсуждаем новые технологии, перспективные культуры, удобрения, а летом в каждой из пяти климатических зон региона проводим дни поля. Приглашаем фермеров, ученых, технологов. То, что обсуждали, показываем на практике. У производителей есть возможность увидеть, потрогать, пообщаться с авторами. После этого люди верят и начинают пробовать у себя. Среди аграриев очень важную роль имеет доверие. Наша задача – объединить всех и начать работать. Мы первые в России два года подряд по вновь созданным сельскохозяйственным кооперативам, когда несколько человек садятся за один стол и строят на полном доверии новую структуру.

— Очень тяжело приживалась идея. Сегодня в республике их 311. Обучаем сельчан ведению бизнеса. Но это не бизнес в чистом виде, а доходогенерирующий проект. Люди в сельском поселении собирают травы или ягоды, занимаются пчеловодством, производят молоко, мясо. Объединившись и придумав проект, они имеют шанс выиграть грант на три миллиона, купить оборудование и совместно реализовывать продукцию.

— Белорецкий кооператив по переработке целебных трав работает эффективно. Выращивание клубники в Шаранском районе дает доход более 200 млн рублей. 104 гектара там сейчас насчитывается. Когда спрашиваю, почему раньше этим не занимались, отвечают, что стыдно было, выращивали ячмень. Проблем со сбытом нет. На грант купили машину-холодильник, ездят по республике, продают ягоды.

— Чтобы этого не произошло, наш Центр сельскохозяйственного консультирования их сопровождает. Кооператив получает бюджетные деньги и должен проработать не менее пяти лет. Если хочет закрыться раньше, грант придется вернуть государству.

— Ищем подходящие технологии. Для нас это новая культура. Мы можем посеять только в апреле-мае, убрать в августе-сентябре и увидеть результат – уродилась или нет. Сезонность препятствует быстрому развитию новых направлений в сельском хозяйстве. Всё познается опытным путем. Рапсом начали заниматься, но тоже нет единого понимания и полной картины, как действовать в тех или иных условиях. Этим летом на рапсовые поля напали капустная моль, тля, крестоцветная блошка, пять раз обрабатывали химикатами, ничего их не берет. Где-то агрономы, химики самостоятельно сработали, использовали препараты в таком количестве, что в некоторых районах пчёлы погибли. На производство мёда это, к счастью, особо не повлияло. Объемы получили те же, что и планировали.

— На этой неделе представители федерации из Турции находятся в Башкирии, инспектируют технические туры, которые мы планируем провести для участников конгресса. В следующем году начнем более детальную подготовку. Очень много турмаршрутов будем делать, охватим разные районы – Иглинский, Ишимбайский, Бурзянский… Недавно направили письмо в Минприроды России с просьбой увеличить финансирование для заповедника «Шульган-таш», нацпарка «Башкирия». Это ключевые особо охраняемые природные территории, где развивается бортевое пчеловодство. Там требуется укрепить инфраструктуру.

— Центр задействован в подготовке к конгрессу. Все обращения по поводу его деятельности не остаются без внимания. Мы договорились с пчеловодами, что раз в год зимой организуем конференцию в Уфе, куда могут прийти все желающие. Говорим о проблемах, болезнях, новых видах. Все участники отрасли присутствуют и могут высказаться без ограничения. НИЦ по пчеловодству и апитерапии – один из таких игроков. Да, это бюджетное учреждение, которое выполняет госзадание. Наше ревизионное управление стабильно раз в год проводит проверку его работы. Кроме того, выезжает с внеплановыми проверками, когда в прессе или других источниках информации появляются сообщения.

— Во-первых, у тех соседей, которых вы имеете в виду, климатические условия более ровные. У нас же есть пять климатических зон, с самыми разными погодными условиями. В Зауралье, к примеру, регулярно наблюдается засуха. В то же время на северо-востоке республики – низкие температуры и переувлажненность. Это все серьезно влияет на среднюю урожайность. Во-вторых, мы пока применяем очень мало удобрений – около 20 кг на 1 га. А нужно 30 кг и выше.

У фермеров не было понимания, что нужно использовать не только привычные разновидности, но и более современные аналоги. Обучаем, объясняем, показываем. Процесс пошел, когда увеличили субсидии на закупку удобрений, теперь возмещаем до 40% затрат. Будем обращаться в правительство с просьбой повысить финансирование на следующий год на эти цели.

— Мы заинтересованы в любых проектах, которые принесут пользу республике, не причиняя при этом вреда природе. Переработанный куриный помет – очень хорошее удобрение. В Башкирии есть мелкие предприятия, которые этим занимаются. Если будет крупный инвестор, мы готовы рассмотреть его предложения. Признаем, что проблемы с отходами свинокомплексов, птицефабрик есть. Мы их решаем. Сейчас зеленые технологии заявлены Минсельхозом России как основной тренд. Мы их внедряем у себя. На новых предприятиях навоз перерабатывается в обязательном порядке по утвержденным технологиям после прохождения экспертизы. Полученные удобрения они применяют на своих же полях, где выращивают сельхозкультуры.

— Нам это нужно для включения Башкирии в список экспортеров в Китай. Чтобы в него попасть, необходимо пройти проверку. С этой целью у нас и была комиссия. Пока китайскую сторону интересует только пшеница и ячмень. Результаты визита будут известны позже.

— Слабые игроки уходят, сильные появляются. Наша задача – создать комфортные условия для всех, но не спасать слабых. У Давлекановской компании была высокая себестоимость продукции, большие кредиты. Ошибка топ-менеджмента привела к остановке производства. Это катастрофа с точки зрения рабочих мест, экономики района. Еще несколько предприятий имеют проблемы на рынке. В большей части причина кроется именно в управлении. Мы не видим закономерности в череде закрытий. Есть ведь положительные примеры. В этом году после реконструкции открылся Чишминский молзавод, сейчас растет, показывает хорошие результаты. В Балтачевском районе создан молочный кооператив.

— В этих районах очень большое поголовье. Нет острой необходимости в приросте, в первую очередь, будем работать над продуктивностью. Ближайшие три месяца посвятим животноводству. До конца года проведем пять зональных совещаний по индустриальному молочному скотоводству, покажем новые объекты, один – по мясному. Заслушаем всех заместителей глав районов по сельскому хозяйству и развитию предпринимательства. Один расскажет о текущем состоянии дел в отрасли, второй – как собирается привлекать инвестиции. Мы объясним, какие виды поддержки существуют на данный момент.

Мелкие предприниматели должны заниматься выращиванием и реализацией ягод, целебных трав. Почему до сих пор нет на рынке жимолости, шиповника, произведенных в Башкирии? Почему бы не создать кооператив, купить морозильник, шоковую заморозку? Трёхмиллионного гранта хватит на это.

— Не согласен. Всё возможно. Надо играть по тем правилам, которые установлены. Федеральные игроки требуют хороший бренд и много продукции хорошего качества. Будет спрос, они не откажут. Нужно учиться работать. Мы как раз в этом помогаем.

— Минсельхоз активно представлен в интернет-пространстве. На аккаунтах ведомства мы коллегиально отвечаем на вопросы, касающиеся нашей деятельности, мониторим СМИ, социальные сети. Что касается личных страниц... дело в том, по большей части, что моя целевая аудитория не сидит в соцсетях. Я с ними встречаюсь лично, в рабочих поездках, проезжая в день по 700 км. С 6 утра до полуночи объезжаю районы, встречаюсь с фермерами, общаюсь с ними лично. Это люди с мозолистыми руками, им не до инстаграма. Сейчас появляется молодежь и в этой сфере. Поэтому мы задумались, как эффективнее взаимодействовать с ней.